Мишка (быль)
Давным давно это было в Терентьевске. Не всякий старожил вспомнит этот случай. Кто уж умер давно, кто перебрался в город.
Жила была семья, и было в той семье три сына. Одного звали Александр, второго – Юрий, а третьего, самого рослого - Михаил. Надумали сыновья, пока мать была в городе, отца-то грозой убило, играть в индейцев с луками. Как уж случилось, но когда мать вернулась домой, не было у Мишки одного глаза, левого. Горе, понятно, да и глаз не вернуть. Дети росли, мужались, самостоятельными становились. Мишка поставил себе вместо утраченного стеклянный глаз. Нормальный, не заметишь даже. Сам был он рослым и добродушным, как Михаил Евдокимов. Вместе с Юркой решили они стать геологами - природу родную познавать лучше. А родную землю они оба любили. Никак не хотели в город перебираться. Их тянуло поближе к природе матушке, а в городе люди расчетливые, интересы другие, чистоты в душах мало осталось. Да и полюбил Мишка охоту - с ружьём не расставался. Как-то рыли они с братом шурф, глубокий с переходами с горизонта на горизонт. Вылез Мишка на свежий воздух передохнуть, отдышаться. Смотрит, а их продуктовую палатку медведь грабит. Ружьецо одностволка не далеко лежало. Бросил он лопату у шурфа, добежал до него, схватил, быстренько прицелился и выстрелил. Толи медведь мордой повёл, толи у Мишки рука дрогнула, уж слишком близко зверюга стоял, но пошла пуля рикошетом. Взревел осатанело хозяин тайги и кинулся в ярости к обидчику. А Мишка со всех ног к шурфу. Бежит, чувствует, не успевает, загрызёт сейчас. А на пути – лопата. Последнее, что успел, схватил её за черенок и махнул назад, не глядя. Почувствовал, что попал куда-то и тут же прыгнул в шурф. Сидят два брата в шурфу, обомлели оба, ждут своей участи. Знают: медведь хитрый, сидят тихо, прислушиваются, не шевелятся. Тишина. Надо вылезать, уж ночь скоро. Пошёл Мишка первым. Высовывает осторожно голову, чтоб медведь скальп снять не успел, смотрит, а тот лежит у шурфа готовенький. Одна лапа в шурф опущена, а по виску кровь. Надо же так случится: пуля не взяла, а лопатой в висок точнёхонько попал. Не было больше промахов у Мишки. Заглянул смерти в глаза, жизнь дороже стала. И по сей день охотится и всё в одиночку с собакой. А собака худющая, ноги длинные, по улице бегает, когда не на охоте, а он в ней души не чает. Шорцы приезжали, деньги давали хорошие. И слышать не захотел.
- Друга верного не продам!
Зимой с ней охотится и всё в одиночку.
- А как мясо перевозишь, ведь всё сразу не возьмёшь, оставишь - волки сожрут.
- Э нет, волки умные! Поставлю кругом капканы, даже не взвожу, никто не подойдёт. А люди там не ходят, что там делать, смерти от зверюги какого искать!
|
